Вопросы о войне, земле и суверенности России — главные в борьбе за власть

Россия становилась все более неуправляемой, а значит, теряла способность защитить свой суверенитет. Это ярко проявлялось в вопросе о войне. Буржуазные партии, считавшие необходимым, несмотря ни на что, победоносно завершить войну, даже не пытались обосновать связь между национальными интересами страны и ведущейся войной. Между тем эта война давно уже вместо «Второй Отечественной» в народе именовалась «империалистической». Тем не менее министр иностранных дел первого состава Временного правительства П.Н. Милюков говорил, что отказ от обязательств перед союзниками означает «позор, не совместимый с честью и достоинством России». Получалось, что фактически для Милюкова главным критерием патриотизма являлись интересы союзников!

Ставя себя в зависимость от союзников, Временное правительство соглашалось с ними, что немедленно приступать к разрешению экономических, социальных, национальных проблем нежелательно. Ведь это нельзя осуществить «без глубоких потрясений», что пагубно скажется на военном потенциале России. Исходя из подобной позиции, правительство целенаправленно затягивало выборы в Учредительное собрание, а вместе с этим решение всех ключевых для народа проблем. Таким образом, вопросы войны, земли и власти сливались в один общий вопрос — вопрос суверенитета страны и поиска той системы власти, которая смогла бы его обеспечить.

С позицией Милюкова были не согласны социалисты из Петроградского Совета, в частности министр юстиции во Временном правительстве и одновременно один из заместителей председателя исполкома Петросовета эсер А.Ф. Керенский. Во Временном правительстве он представлял, как тогда говорили, «революционную демократию». Большая часть эсеров и меньшевиков провозгласили лозунг «всеобщего демократического мира без аннексий и контрибуций». Однако достичь мира, по их мнению, можно только в ходе войны с Германией с целью защиты революции. На деле это означало курс на продол жение войны.

Между тем народ ждал политики, которая решит вопрос о войне и одновременно начнет революционные преобразования в экономике и общественной жизни. На это могла решиться только сильная власть, которая бы не опасалась внешней изоляции и ориентировалась на мобилизацию внутренних ресурсов. Однако подобный курс мог вызвать в стране гражданскую войну. Никто из умеренных социалистов, а тем более либеральных политиков не считал такой путь возможным.